Роман Губа (Украина), Татьяна Элькина (Россия)
Сражения на информационном фронте часто становится важнейшими столкновениями в конфликтах 21 века. Власти используют СМИ как инструмент влияния на граждан, а сами журналисты не всегда могут разделять профессиональное и личное. Молодые журналисты из Украины и Российской Федерации обсуждают особенности пропаганды в своих странах.
Украинский взгляд
Начиная с весны 2014 года, многие журналисты невольно добавили к названию своей профессии слово «военный». Мало кто из них имел опыт работы в зоне боевых действий, тем более в собственной стране. Ведь войны на территории Украины не было уже более семидесяти лет, потому таким навыкам попросту было неоткуда взяться.
Самым эффективным способом распространения информации в Украине до сих пор остается телеэфир. В отличие от России, украинский телевизионный рынок слабо контролируется государством. Два самых популярных телеканала принадлежат противоборствующим олигархическим группам. «1+1» принадлежит Игорю Коломойскому , а «Интер» – бизнесмену Дмитрию Фирташу и главе администрации Президента врёмен Януковича – Сергею Лёвочкину. Во время «Евромайдана» оба канала заняли противоположные позиции. Если «1+1» неприкрыто поддерживал митингующих, то журналисты телеканала «Интер» выдавали в эфир сюжеты об «экстремистах на Майдане».
Во время аннексии Крыма перед украинскими СМИ встал серьёзный вопрос – как освещать войну в собственной стране. Крупные общенациональные каналы заняли проукраинскую позицию. Учитывая, что подобного опыта у них ранее не было, всему пришлось учиться самим и быстро. В том числе и пропаганде.
«ТСН поражает»
Лето 2014 года для Украины выдалось нелёгким. Масштабные боевые действия ежедневно уносили жизни военнослужащих и гражданского населения на востоке Украины. Репортёрам пришлось освоить новый жанр – сюжет с похорон бойцов. Иногда таких репортажей за часовую программу могло быть два-три, хотя погибших хватило бы и на полноценный телемарафон.
«Поражающие события, которые уже стали историей – это ТСН», – так начинается выпуск программы Телевизионная служба новостей, которая выходит на украинском телеканале «1+1» каждый вечер. Это самая популярная информационная программа в стране, как до начала, так и во время военных действий. По формату это – инфотейнмент, где ценятся эмоции, впечатления, яркая картинка, а не сухая информационная повестка.
В канун Дня независимости Украины, который отмечается 24 августа, произошло вторжение сепаратистов со стороны России в Новоазовск, Донецкой области. Вот как об этом говорит первый сюжет «ТСН» от 25 августа 2014 года.
«Новая горячая точка на карте Востока. Несколько десятков единиц российской военной техники вошло в Украину неподалёку от приграничного Новоазовска. Батальоны Днепр и Донбасс дали захватчику отпор. Колонну частично разбили. Сейчас военные удерживают захватчиков у села Маркино. Там идёт бой. Комбаты призывают жителей Мариуполя, куда пытаются прорваться российские танки, встать на защиту города», - подводка от телеведущей Натальи Мосейчук. Здесь делается акцент на словах «захватчик», «отпор», а также брошен клич всем небезразличным жителям города. В следующие пару дней выйдет несколько сюжетов о том, как мариупольчане помогают украинской армии и даже копают траншеи.
«Южный фронт возник в сотни километров от территории, оккупированной террористами. Неподалёку от Новоазовска. Сегодня утром через границу с Россией ворвалось несколько десятков машин бронетехники с зарисованной символикой, но под флагами террористической «ДНР». Под селом Маркино их огнём встретили украинские военные», - это уже информаци я от Светланы Федчук, корреспондента ТСН. Здесь важно отметить, что термин «террористы» в отношении сепаратистов достаточно распространен. На уровне Верховной Рады «ДНР» и «ЛНР» признаны террористическими организациями. Но один из наиболее странных терминов гибридной войны – «российско-террористические войска». Сама формулировка термина упускает тот факт, что на стороне донбасских сепаратистов воюют, в том числе и украинцы.
«Пограничники вступили в бой и вызвали подкрепление. Продвижение основной части вражеской техники остановлено огнём на рубеже «Щербак-Маркино». Сейчас трасса Новоазовск-Мариуполь находится под контролем сил АТО. С территории РФ ведётся обстрел в направлении Новоазовска». (АТО расшифровывается как антитеррористическая операция. Эдакий аналог режиму «КТО», которым официально именовали войну в Чеченской республике). Этот синхрон с ежедневного брифинга Андрея Лысенко, пресс-офицера Министерства обороны Украины.
Далее в сюжете следует оценка сил украинской стороны и противника:
«Украинские военные уничтожили, по меньшей мере, пять т анков противника. Несколько ворвались в глубину области. Вместе с тем террористы ДНР начали передислоцировать военную технику на Юг, ближе к Мариуполю. Но военные уверяют, чтобы противодействовать захвату приморских городов – сил достаточно».
Солдат: «Батальон «Днепр» сейчас держит под контролем данный регион и делает всё возможное, чтобы не усугубилась ситуация ещё больше. На самом деле у батальона «Днепр» хватает сил для того, чтобы защитить. Защитить Мариуполь, защитить Новоазовск».
В основном, предыдущие сутки были удачными для украинских военных. Их атаки под Иловайском, Харцызском и Алексеевкой окончились крупными потерями боевиков.
В начале конфликта были очень популярны сводки, который готовили различные журналисты. Часто в них звучали нереалистичные цифры.
Алексей Дмитрашкивской, пресс-офицер АТО:
«Уничтожено около 250-х российских наёмников, восемь танков, 10 БТР-ов, три установки «Град», одна гаубица. Как ни странно, за эту ночь не было обстрелов наших позиций со стороны РФ», - офицер не приводит доказательств гибели сотен россиян, но тем не менее говорит об этом.
«Террористы не прекращают обстреливать Донецк и Луганск, а также места возле населённых пунктов, оккупированных «ДНР» и «ЛНР». Местные жители, которые остались в городах, рассказывают, что приходится выживать в нечеловеческих условиях». - В Украине принято на письме «ЛНР» и «ДНР» брать в кавычки, а в устной речи добавлять частицу «так называемая».
Житель: «Воды нет, электричества нет. Никто ничего не делает, пенсии не платят. Скоро голодовка будет. Или уже началась».
«Прячась от обстрелов по подвалам, местные жители ждут, когда силы АТО освободят их города», - говорит журналистка за кадром.
Жительница: «И свет, и вода будет, и будут работать предприятия, всё будет работать. Я уверена в этом».
В данном случае сложно сказать, как именно был сформулирован вопрос журналиста. Да и по поводу местных жителей, которые ждут, когда силы АТО освободят их города, – звучит обобщенно.
Немного о стандартах. В момент самых ожесточённых боёв в Украине мало кто говорил об объективности и стандартах. Всё это пришло п озже, когда люди, как бы это ни было страшно, привыкли к конфликту, да и потерь было меньше. Тем не менее, журналистке «Громадского телевидения» Анастасии Станко пришлось пережить опалу в социальных сетях после того, как она заявила, что не нужно говорить «наши солдаты» в отношении украинских войск.
Важное отличие украинских медиа от российских в том, что нет централизованного управления пропагандой. По крайней мере, в 2014 году не было. После победы «Евромайдана» многие медиа заняли патриотическую позицию, которая усилилась с началом войны на востоке страны. Поэтому дискуссия об особенностях стандартов журналистики в Украине длится до сих пор. Следует при этом понимать, что пропаганда в украинских СМИ нацелена в основном на жителей Украины, а не предназначена для всего постсоветского русскоязычного пространства. И её появление связано, в первую очередь, с попытками противостоять российской пропагандисткой машине. Это не снимает ответственности с пропагандистов, но позволяет понять их мотивацию.
Российская пропаганда о «войне на Украине»
Почти весь 2014 год можно смело назвать годом Украины в российских СМИ. Евромайдан, присоединение-аннексия Крыма, военные действия на востоке Украины — все эти темы не сходили с экранов телевизоров. Причем градус языковой агрессии в текстах журналистов, которых правильнее называть пропагандистами, становился все выше.
Журналисты, работающие на крупных федеральных каналах, рассказывали, что «сверху» в редакции спускали списки слов, которые необходимо использовать в сюжетах про события в Украине. (И, кстати, предлог «в» [Украине] никто на федеральных каналах не употребляет). Естественно, никто из сотрудников открыто и публично об этих списках не заявлял. Но в профессиональной среде такие разговоры ходили.
Канал Россия-1 за годы российско-украинского конфликта стал одним из лидеров по поставке населению России новостей под флагом информационной войны. Достаточно взять любой сюжет из новостной программы, внимательно вчитаться в текст, а также изучить видеоряд.