Открытие границ и сохранение стен: что может способствовать Карабахскому мирному процессу

Аналитика

Опубликовано первоначально на английском в Июне 2010 года

26 апреля 2010 года, по приглашению духовного лидера мусульман Азербайджана Шейх уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде и Патриарха  Московского и Всея Руси Кирилла, Католикос Всех Армян Гарегин II принял участие в состоявшемся в Азербайджане заседании религиозных лидеров мира.  В ходе визита Гарегин II встретился с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и вознес молитву в том месте, которое некогда являлось центральным храмом бывшей армянской общины Баку и где отправлялись религиозные обряды.  Религиозные лидеры подтвердили свою приверженность мирному урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Гарегин II, в свою очередь, предложил Шейху Пашазаде посетить Армению.

Визит Гарегина II еще раз отчетливо показал те две сферы,  где все еще можно осуществлять деятельность в поддержку застоявшегося мирного процесса по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Одно направление – это  общение, взаимные визиты армян и азербайджанцев друг к другу, которые могут способствовать всему ходу мирных переговоров.   Визит Католикоса в Баку является историческим шагом, который можно только приветствовать. Но в то же время эти визиты не должны ограничиваться лишь встречами известных общественных деятелей, встречи представителей гражданского общества и простых граждан обеих стран  также должны войти в практику. Налаженная сеть, демонстрирующая взаимодействие стран в рамках гражданского общества, может оказать неоценимую поддержку известному своими капризами процессу официальных переговоров.

Второе направление –  сохранение культурного наследия – также может сыграть большую роль в восстановлении доверия между армянами и азербайджанцами. Заброшенные церкви и мечети – особенность ландшафта всего региона, горькие свидетельства некогда пульсирующей здесь жизни разных общин. Взаимные действия, направленные на то, чтобы открыть доступ к памятникам культурного наследия – как это, хотя и нерешительно, начала делать Турция  в отношении армянских памятников в Анатолии, могли бы во многом способствовать построению доверия в противовес традиции взаимного неприятия двух народов.

Визит Гарегина  II в Азербайджан имел прецеденты: в июле 2007 года Армению и Карабах посетили представители азербайджанской элиты, а в июле 2009 года состоялся обмен визитами, организованными по инициативе послов Армении и Азербайджана в России Армена Смбатяна и Полада Бюль Бюль-оглу.  С одной стороны, эти визиты  говорят о важных и положительных сдвигах, оспаривающих устоявшееся мнение о том, что армяне и азербайджанцы не ездят и не могут ездить друг к другу.

И тем не менее, поездка Католикоса в Азербайджан, которую можно лишь приветствовать как определенный прорыв, в то же время является напоминанием о том, что визиты, которые армяне и азербайджанцы наносили друг другу на протяжении последних лет, почти без исключения являлись монополией политической и культурной элит. Подобные визиты представляют собой хорошо инсцинированные и срежиссированные акции, которые  пока что не являются составляющей мирного процесса. Будучи нерегулярными, а следовательно и экстраординарыми, выходящими за рамки обычных событиями, они с легкостью искажаются в обществах, которые находятся во власти стереотипов о пропананды относительно противной стороны.  До сих пор не существует какой-либо стратегии, которая позволила бы наладить связь со скептически настроенным обществом и объяснить, какую именно цель преследуют подобные визиты и в чем их ценность.

Однако еще важнее то, что  таких визитов практически не бывает на уровне гражданского общества. Они имели место в конце 90-х и начале 2000-х, однако в последние годы число их резко сократилось в результате негативного освещения этих поездок в СМИ и преследования тех, кто  примает в них участие. Ситуация, характеризуемая отсутствием какого-либо взаимодействия на уровне гражданского общества, не изменилась и после подписания президентами Армении и Азербайджана «Московской декларации» (ноябрь 2009 г.), в которой они  подтвердили свою готовность предпринять  меры по укреплению доверия для создания той основы, на которой надлежит активизировать процесс мирного урегулирования карабахского конфликта.

В то время как Армения, будучи стороной, победившей в войне 1991-1994 гг., в целом  спокойно смотрит на визиты азербайджанцев в Армению и Карабах, азербайджанцы в основном относятся к этому отрицательно, отвергая возможность подобных визитов   до тех пор, пока территории Азербайджана оккупированы Арменией. В последние годы армяне очень редко посещали Азербайджан. Как правило, это были поездки узко профессионального, обычно аполитичного характера, как, например,  участие в соревнованиях по борьбе.

Небесполезно было бы сопоставить эту ситуацию с динамикой развития армяно-турецких отношений. Несмотря на наличие многочисленных проблем, как турецкое, так и армянское общество сочли для себя возможным открыться до такой спетени, чтобы позволить свободное передвижение граждан обеих стран через свои границы. Как отмечает Томас де Ваал в одной из своих недавних статей  (2010), «даже если процесс подписания армяно-турецких протоколов  не увенчается успехом, тесные сетевые связи, которые существуют между армянами и турками, будут продолжаться» (с. 1). О карабахском мирном процессе нельзя сказать того же. Если нынешний раунд переговоров по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, связанный с «Мадридскими принципами», провалится, не существует резервного запаса серьезных связей на уровне гражданского общества, которые смогли бы сделать отступление менее болезненным и позволили бы перегруппировать силы и заново спланировать мирный процесс. В диалоговых встречах армян и азербайджанцев участвовали немногие. Создавшаяся ситуация обусловлена многими причинами, однако важнейшей из них, безусловно, является то обстоятельство, что  встречи эти всегда должны проходить в какой-либо третьей стране.

Осторожность элит в вопросе вовлечения в мирный процесс простых людей и обеспечения его движения  «снизу вверх» объяснима. В жестко контролируемых, резко поляризованных и временами насильственных контекстах армянской и азербайджанской политики Карабах держится в качестве джокера. Как сам Карабахский конфликт, так и перспективы его урегулирования,   которые прочно зиждятся на идеологии и способны вызывать сильные эмоции у обеих сторон, ставят сегодняшние, не отличающиеся демократичностью, элиты перед проблемой решения неудобных для них вопросов. Именно поэтому они полностью монополизировали процесс мирных переговоров, доведя до минимума роль неправительственных организаций, иных объединений, сейтей и частных лиц. В частности, в Азербайджане воинственная риторика, сводящаяся к призывам прибегнуть с силовому решению конфликта, еще более сузила пространство для гражданских инициатив. Хотя в течение последних двух лет международными миротворческими организациями были предприняты попытки организовать  взаимные визиты представителей гражданского общества, эта дверь все еще остается закрытой. Очень немногие азербайджанцы смогли посетить Армению и даже Карабах в качестве частных лиц.

Однако за долгие годы  процесс мирного регулирования карабахской проблемы показал также, что президенты не могут решить этот вопрос в одиночку. Насквозь пропитанные  негативной пропагандой о другой стороне и постоянно призываемые верить в окончательную победу общества невозможно вдруг заставить проглотить горькие таблетки компромисса. Возможно, последние визиты на уровне элит говорят о том, что президенты извлекли уроки из предыдущих этапов  мирного процесса, когда подписание предполагаемого соглашения оказалось в тупике из-зи социального противостояния.  Возможно также, что они пытаются оценить вероятность реакции населения на различные стратегии, и / или считают, что на уровне официальной дипломатии добились максимума и, опасаясь, что на их долю выпадет очередная порция неудач,  пытаются расширить рамки легитимного формата. В чем бы ни была причина, как армянскому, так и азербайджанскому президентам необходимо сделать решительный шаг и позволить гораздо более широким кругам армянского и азербайджанского общества наносить визиты друг другу.

Вместо того, чтобы рассматривать более активные контакты между гражданскими обществами как угрозу своей власти, руководителям Армении и Азербайджана надлежит понять, что такое взаимодействие может стать для них поддержкой  за столом переговоров. Огромное количество максимальных и минимальных надежд и разочаровний, связанных с переговорами, проводимыми при посредничестве Минской группы, за которые президенты Армении и Азербайджана несут ответственность, может быть компенсировано за счет неуклонного  налаживания контактов между двумя обществами. Это не только сузит тот дискурс, в котором находят отклик утверждения относительно того, что конфликт может быть разрешен силовым путем, но и  покажет четкие стратегические преимущества для всех сторон конфликта. Расширение контактов позволит обеим сторонам обогатить свои знания относительно всех возможных подходов к процессу мирного урегулирования.  Дезинформация и заблуждения продолжают оставаться основными угрозами карабахского мирного процесса, а  взаимноинформированность относительно стратегических разработок может, по крайней мере,  уменьшить риск непреднамеренной эскалации конфликта.

Для армян более близкое знакомство с Азербайджаном означает лучшее знакомство с противником и соседом, который переживает глубокие социальные трансформации. Пока что никто не может со всей определенностью сказать, куда приведут азербайджанское общество  эти перемены, однако было бы глупо игнорировать происходящий процесс. Что  касается азербайджанцев, то визиты на уровне гражданского общества могут способствовать тому, что официальный Баку в качестве альтернативы станет рассматривать Карабахскую проблему как межгосударственный конфликт с Арменией. Так или иначе, но  Баку должен найти способ поговорить с проживающим сегодня  в Нагорном Карабахе населением, которое он продолжает считать  своим.    Существует явное противоречие между стремлением вернуть это население и  ограничением свободного доступа армян  в Азербайджан. Широкий диалог на уровне гражданского общества является одним из способов решения этой проблемы.

Армяне и азербайджанцы давно отложили в сторону двусторонние связи, уступив их вертикальным связям с внешними силами, исходя из ложной логики, что «решение должно прийти извне».  Настало время открыть карабахский мирный процесс и тем самым открыться для осознания преимуществ прямого, неопосредованного общения.

Посещение Гарегином  Вторым армянской церкви Св. Григория Просветителя в центре Баку указывает на еще одну  важную сферу, в которой могут быть предприняты  «беспроигрышные» меры по построению доверия. Речь идет о совместных усилиях по сохранению памятников культурного наследия.

Нерешительные и спорные шаги в этом направлении  были предприняты в контексте армяно-турецких отношений, когда в 2005-2006 гг. была  восстановлена  армянская церковь Св. Креста на острове Ахтамар, а впоследствии, совсем недавно, было  принято решение позволить в этой церкви раз в год проводить христианское богослужение. (Asbarez Armenian News, 2010) Если рассматривать подобные шаги в отдельности, то от них можно отмахнуться как от чисто символических и незначительных мероприятий (и в данном случае, с точки зрения армян, безусловно, имели место проблемы, связанные с тем, как была организована и представлена реставрация Ахтамара). Однако если рассматривать их как часть общего процесса признания прошлого, как шаг, направленный на то, чтобы отодвинуть барьеры, препятствующие знанию, и в конечном счете как возрождение представлений о жизни ныне не существующего населенного пункта, то они, несомненно, являются существенными.

По ряду причин армяно-азербайджанский контекст, конечно же, отличается от армяно-турецкого. С одной стороны, военное противостояние все еще остается реальным фактором. Продолжает существовать, а иногда и весьма агрессивно проявляться дискурс, в котором обсуждается проблема возвращения перемещенных лиц и  который время от времени активизируется, чтобы  набрать политические очки, а не обсуждать, что на самом деле  может повлечь за собой возвращение этой общины в многонациональный контекст. Кроме того, в отличие от Турции, где  армянская община продолжает существовать (хотя и в опасных условиях), в Азербайджане,  несмотря на определенное (спорное) количество оставшихся в стране этнических армян, не сохранилось следов армянской жизни.

И тем не менее все еще есть возможность предпринять шаги навстречу друг другу в плане  совместного контроля над  памятниками культуры. То обстоятельство, что до конфликта армяне и азербайджанцы  жили смешанно, означает, что под контролем каждой из сторон продолжают оставаться культурные и религиозные памятники, имеющие особо важное значение для другой стороны. Церкви, ранее посещаемые армянами,  пустуют в Азербайджане точно так же, как мечети, ранее посещаемые азербайджанцами, пустуют в Нагорном Карабахе. Регулярные взаимные обвинения по поводу предполагаемого уничтожения культурного наследия  усугубляются, конечно же, из-за отсутствия доступа к информации. Когда  реставрация памятников все же осуществляется, возникают опасения, что их «национальный характер» преднамеренно выхолащивется, а то и  хуже. Это напряжение может быть снято, если обе стороны, пойдя навстречу друг другу,  возьмут на себя ответственность за будущее культурного наследия.  И вовсе не обязательно, чтобы такие шаги изначально были широкомасштабными – дабы продеморнстрировать свою значимость. Чтобы начать конструктивный диалог, достаточно дать другой стороне право на посещение и разрешить ей выражать свое мнение относительно того, как курировать это наследие.

У обеих сторон есть определенные и довольно четкие стимулы для такой инициативы. Для Азербайджана восстановление армянской общины является абсолютно необходимым условием в контексте его планов относительно возвращения Нагорного Карабаха. В то же время создание более благоприятных условий для возрождения армянской жизни в Азербайджане не должно быть привязано исключительно к этой цели. Сведения относительно численности армян, которые продолжают жить  в азербайджанском обществе, весьма спорны: согласно некоторым официальным источникам, эта группа населения достигает 20000 – данные, почти  наверняка преувеличенные.1 Однако, независимо от численности населения, сам факт  его существования дает  возможность сформировать представление о том, на что могут рассчитывать армяне  в новом Азербайджане. В прошлом группы по защите прав человека и меньшинств выражали свою озабоченность в связи с постоянной дискриминацией армян в Азербайджане.2 Однако высокопоставленные  правительственные чиновники утверждают, что в этом направлении  политика изменилась и что принимаются меры для ликвидации дискриминации этнических армян. Азербайджан мог бы не только поддержать видимые проекты по восстановлению памятников культурного наследия, но и предпринять не столь видимые, но не менее важные шаги, направленные на решение проблем, затрудняющих жизнь  лиц армянской национальности в Азербайджане.

Что касается армян  Карабаха, то над их стремлением добиться признанного на международном уровне суверенитета висит, как дамоклов меч, проблема  выселения азербайджанцев из Нагорного Карабаха. Хотя карабахские армяне могут на вполне законном основании  указать на то, что в Азербайджане также имело место массовое изгнание армян  (не говоря уже об изгнании азербайджанцев из Армении), реальность, хоть и несправедливая,  заключается в том, что  на деле к государствам применяются разные критерии. Демонстрация  открытости в вопросе, не дающем стратегического преимущества, которое можно было бы потерять, укрепила бы  армянскую позицию на переговорах и стала бы отправной точкой для мирного процесса (в широком смысле), отличной от той, что уполномочены представлять  президенты Армении карабахского происхождения.

И обе стороны должны извлечь уроки из  турецкого опыта: предпринятая некогда попытка истребления коллективной идентичностив в наши дни, когда самих преступников давно уже нет,  оборачивается преследованием обществ-«преемников». Инициативы, нацеленные на признание долевой собственности, а в конечном итоге, возможно, и на разделение ответственности в контроле над памятниками культурного наследия, могут создать  стратегически ни во что не обходящуюся, однако очень важную основу для построения доверия, а со временем – и для диалога по другим вопросам.  В конечном счете такие инициативы могут способствовать ликвидации разрыва между параллельно создаваемыми, но взаимоисключающими нарративами относительно идентичности, которые  разделяют армянское и азербайджанское общества, изолируют их друг от друга и не дают возможности полнее понять свою собственную историю.  Все это говорит о том, что любая подобная инициатива должна будет руководствоваться принципами прагматизма и взаимоприятия, а не националистической политизации. Если победит последний подход, культурные памятники обеих сторон уподобятся той мечети, что стоит на берегу моря в Ханье, на Крите, или тому, что осталось от греческих православных церквей по всей территории Анатолии. Они будут всего лишь напоминать о том, что когда-то  все было иначе.

 

Использованная литература

 

Asbarez Armenian News. (2010, March 25).Turkey to allow worship in Akhtamar church. Retrieved from http://www.asbarez.com/78668/turkey-to-allow-worship-in-akhtamar-church

 

de Waal, T. (2010, April). Remaking the Karabakh peace process. Annual Convention of the Association for the Study of Nationalities, Columbia University, New York.

 

Сноски

 

1 В соновном это жены азербайджанцев или русских.

 

2 См. например, Minority Rights Group International, entry for Armenians in Azerbaijan in the World Directory of Minorities and Indigenous Peoples, available at http://www.minorityrights.org/1943/azerbaijan/armenians.html.

 

Оставьте Комментарий

Что вы думаете по этому поводу?